Истец:ООО «МОССТРОЙ»
Ответчик:ООО «ТРАНСЮЖСТРОЙ-КУБАНЬМОСТ»
Суд:Верховный суд
Суть спора:Кому принадлежит право взыскать деньги с должника после цессии
Решение:Отправить дело на новое рассмотрение в апелляцию
– По вашему мнению, уступка произошла или нет? – поинтересовался у заявителя жалобы председательствующий судья, Владимир Попов.
– Да, она состоялась, мы о ней сразу уведомили ответчика, – уверенно заявил Носиков.
Всеволод Байбак, партнер Tomashevskaya&Partners Tomashevskaya & Partners Федеральный рейтинг II группа ТМТ II группа Интеллектуальная собственность III группа Корпоративное право/Слияния и поглощения III группа Налоговое право и налоговые споры IV группа Коммерческая недвижимость/Строительство Профайл компании ×
В этом деле апелляции надо было привлечь к участию в деле Суслову в качестве третьего лица и заменить истца его правопреемником Сухаревым. При этом решение суда первой инстанции по существу спора нужно было оставить без изменений.
Ольга Бенедская, советник Муранов, Черняков и партнеры Муранов, Черняков и партнеры Федеральный рейтинг II группа Арбитражное судопроизводство II группа Международный арбитраж II группа Природные ресурсы/Энергетика III группа Антимонопольное право IV группа Банкротство ×
Любая компания сталкивает с процедурой разрешения претензий своих контрагентов. Контрагенты, полагая свои требования и действия законными, начинают направлять должнику требования об оплате задолженности, содержащие и информацию о том, что кредитор оставляет за собой право возбудить в отношении должника процедуру несостоятельности (банкротства). Правомерно ли такое поведение?
Инициировать в отношении должника процедуру банкротства возможно исключительно при соблюдении требований, установленных п.2 ст. 3, п.п.2 и 3 ст.6, п.2 ст.7 Закона «О несостоятельности (банкротстве)».Для возбуждения производства по делу о банкротстве по заявлению конкурсного кредитора, а также по заявлению уполномоченного органа по денежным обязательствам принимаются во внимание требования, подтвержденные вступившим в законную силу решением суда, арбитражного суда, третейского суда. Право на обращение в арбитражный суд возникает у конкурсного кредитора, уполномоченного органа по денежным обязательствам с даты вступления в законную силу решения суда, арбитражного суда или третейского суда о взыскании с должника денежных средств.
Несмотря на то, что законом о несостоятельности установлена прямая зависимость возможности подачи заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) от наличия/отсутствия вступившего в законную силу судебного акта прецеденты подачи заявлений о признании должника банкротом без вступивших в законную силу судебных актов случаются. Такие заявления для должника являются неприятными и, при отсутствии в штате юриста, вызывают опасения. В данном случае окончательную точку поставил ВАС РФ, разъяснив в постановлении N 35, что при подаче заявления кредитор обязан приобщить копию вступившего в законную силу судебного акта. В противном случае такое заявление будет оставлено либо без движения, либо без рассмотрения.
Зачастую происходят случаи злоупотребления со стороны кредиторов всем объемом прав, предоставленным им законодательством. Бывают ситуации, когда кредитор при неоконченном судебном процессе подает в качестве встречного искового заявления или заявляет самостоятельное судебное производство, заявление о признании должника банкротом. В соответствии с позицией ВАС РФ, суды по таким заявлениям должны дать отказ в признании заявления обоснованным и отказать во введении процедуры наблюдения, поскольку самого факта ведения неоконченного судебного разбирательства в отношении требования кредитора недостаточно для его удовлетворения.
Иногда происходят ситуации, при которых кредитор принимает решение подать заявление с одним требованием, а в ходе рассмотрения его заявления меняет основания требований. Должники, не видя особой разницы, соглашаются с этим изменением (по разным основаниям: кто-то от непонимания ситуации, кто-то по иным причинам), суды принимают изменение оснований требований в общем порядке. Однако этой ситуацией могут воспользоваться недобросовестные кредиторы и, изменив основания первоначально заявленных требований, затребовать от должника больше, чем это необходимо, либо иным негативным образом использовать в свою пользу незнание должника. ВАС РФ меняет эту практику. Судам необходимо учитывать, что в отличие от увеличения размера требования при изменении кредитором основания требования, на котором основано его заявление о признании должника банкротом, его заявление считается поданным в момент соответствующего изменения, что учитывается при определении последовательности рассмотрения заявлений о признании должника банкротом. Таким же образом следует квалифицировать и аналогичные заявления кредитора в отношении своего требования, предъявленного им в деле о банкротстве в порядке статей 71 или 100 закона о банкротстве. Соответствующие изменения направлены на защиту интересов должника от недобросовестных кредиторов.
Насколько должно быть обосновано заявление уполномоченного органа о привлечении должностных лиц должника к субсидиарной ответственности? Одним из наиболее интересных разъяснений и дополнений, в соответствии с постановлением N 16, стало уточнение обязанности уполномоченного органа о предоставлении исчерпывающих доказательств при заявлении в арбитражном суде заявления о привлечении к субсидиарной ответственности должностных лиц. Ранее судебная практика исходила из того, что обоснованность заявления о привлечении к субсидиарной ответственности должностных лиц рассматривалась исключительно в ходе рассмотрения такого заявления. Уполномоченный орган мог в любой момент заявить соответствующее заявление и, в случае недобросовестности отдельных лиц, выступающих от имени уполномоченных органов, у него появлялся определенный моральный рычаг на должностных лиц должника. После последнего разъяснения ВАС РФ уполномоченный орган должен предоставить доказательства, обосновывающие вероятность поступления в конкурсную массу имущества вследствие привлечения к ответственности лиц, несущих субсидиарную ответственность по обязательствам должника, или вследствие оспаривания сделок должника. Применительно к субсидиарной ответственности уполномоченный орган должен обосновать как наличие оснований, так и реальную возможность привлечения конкретных лиц к такой ответственности. Только в этом случае заявление должно быть принято арбитражным судом. Соответственно обоснованность, наличие доказательств таких заявлений в судах должно быть проверено до даты принятия заявления к производству. Такая позиция судов дает больше гарантий для должников и защищает их от использования заявления о привлечении к субсидиарной ответственности как рычага психологического воздействия, с одной стороны, с другой стороны — сокращает время, необходимое на рассмотрение обоснованности заявления. Однако, ВАС РФ достаточно жестко поставив, с одной стороны, требование о предоставлении исчерпывающих доказательств тут же смягчает и практически нивелирует это положение, добавляя, что: «принимая во внимание ограниченные возможности по сбору доказательств на стадии возбуждения дела о банкротстве, в связи с чем для его возбуждения по заявлению уполномоченного органа достаточно, чтобы такие доказательства подтверждали соответствующие обстоятельства с достаточной степенью вероятности». Скоро увидим, как эти положения будут применяться.
Коллеги, давайте пообсуждаем интересную новую норму, появившуюся в ГК в 2014 года в рамках реформы залогового права.
Как известно, в ходе этой реформы законодатель попытался сформировать набор специальных норм в отношении залога обязательственных прав, видимо, с целью стимулировать практику залога требований вместо использования конструкции факторинга. Некоторые юристы высказывают сомнения в том, что залог обязательственных прав даже после появления этого регулирования распространится на практике и вытеснит обеспечительный факторинг (особенно с учетом неясности многих новых норм о залоге прав). Но оставим этот аспект за скобками и попытаемся разобраться в одном частном вопросе.
В пункте 3 ст.358.6 ГК содержится интересная норма:
При этом в ст.358.8 ГК содержится достаточно подробное регулирование реализации заложенного права при обращении на него взыскания:
«Статья 358.8. Порядок реализации заложенного права
1. Реализация заложенного права осуществляется в порядке, установленном пунктом 1 статьи 350 и пунктом 1 статьи 350.1 настоящего Кодекса.
2. В случае обращения взыскания на заложенное право в судебном порядке стороны могут договориться о том, что его реализация осуществляется посредством перевода по требованию залогодержателя заложенного права на залогодержателя по решению суда.
3. Если взыскание на заложенное право обращается во внесудебном порядке, стороны могут договориться, что реализация заложенного права осуществляется посредством уступки заложенного права залогодателем залогодержателю или указанному залогодержателем третьему лицу. В случае отказа залогодателя уступить заложенное право залогодержатель или третье лицо вправе требовать перевода на себя этого права по решению суда или на основании исполнительной надписи нотариуса и возмещения убытков, причиненных в связи с отказом уступить это право.
4. С момента перехода заложенного права к залогодержателю или указанному им третьему лицу обязательство, исполнение которого обеспечено залогом этого права, прекращается в размере, эквивалентном стоимости (начальной продажной цене) заложенного права (пункт 7 статьи 349).
В этом контексте возникает два связанных между собой вопроса.
Первый: как соотносится возможность залогодержателя требовать исполнения напрямую от должника по заложенному праву (п.3 ст.358.6 ГК) и указанный в ст.358.8 ГК порядок реализации заложенного права?
Второй: какова природа указанного в п.3 ст.358.6 ГК права залогодержателя требовать исполнения по заложенному праву в свою пользу? Понятно, что это такой своеобразный способ обращения взыскания на заложенное право, придуманный дабы сделать залог прав более привлекательным и конкурентоспособным по сравнению с факторингом. Но как возникновение у залогодержателя такого права соотносится с правами залогодателя, являвшегося изначальным кредитором по заложенному праву?
Мыслимы несколько вариантов решения этой проблемы.
А) В данной норме закон дает залогодержателю особое секундарное право заявить о присвоении заложенного требования по модели lex commissoria (п.2 ст.350.1 ГК). Соответственно, если залогодержатель решит вместо обращения реализации предмета залога по правилам ст.358.8 ГК, присвоить заложенное право себе (то есть перевести его на себя), он обладает таким правомочием. Для его реализации, видимо, необходимо довести до залогодателя свою волю. При такой интерпретации залогодатель статус кредитора теряет и последний переходит к залогодержателю. Должник теряет право исполнить свое обязательство залогодателю (с момента получения извещения о переходе такого права) и приобретает те гарантии, которые закон предоставляет должнику на случай уступки (например, заявлять зачет залогодержателю на основе как своих встречных требований к залогодателю, так и своих встречных требований к залогодержателю, ставшему новым кредитором). Кроме того, право переходит в конкурсную массу залогодержателя, и при банкротстве залогодателя не оказывается в конкурсной массе последнего.
В то же время приходится признать, что такое решение вступает в некоторый логический конфликт с положениями ст.358 ГК, которые говорят о праве сторон договориться об уступке заложенного права залогодержателю, из чего от обратного следует, что по общему правилу такая уступка не происходит. Кроме того, из п.1 ст.358 ГК можно вывести, что положения п.2 ст.350.1 ГК, допускающие согласование возможности присвоения предмета залога при внесудебном обращении взыскания, к залогу обязательственных прав не применяется.
Б) В данной норме закон говорит о возникновении на стороне залогодателя и залогодержателя солидаритете в требовании (ст.326 ГК), то есть солидаритета на активной стороне в обязательстве. При такой интерпретации объясняется, почему залогодержатель получает право требовать от должника исполнения в свою пользу. Результатом такого решения является то, что должник сохраняет свое право исполнить обязательство залогодателю.
Такое решение порождает массу вопросов о соотношении правомочий кредитора (залогодателя) и залогодержателя (квази-кредитора) и положении должника. Может ли должник исполнить свое обязательство не залогодержателю, предъявившему ему соответствующее требование об исполнении, а залогодателю? Может ли кредитор (залогодатель) заявить зачет, простить должнику долг, списать долг в безакцептном порядке, требовать исполнения в свою пользу, или все эти правомочия залогодателя блокируются, и его статус кредитора оказывается фикцией? Может ли должник заявить залогодержателю зачет на основе своего встречного требования к залогодержателю, или здесь не будет встречности, так как залогодержатель не стал полноценным кредитором должника? Возможно и множество иных вопросов, связанных с тем, что российское право ранее не знало такого своеобразного института клонирования прав кредитора.